Казалось бы, привычная и даже острая тема всей истории России и нынешней действительности. Достаточно вспомнить высказывание философа Бердяева на этот счёт: «Русский человек всегда живо чувствует свои недостатки, даже в самые страстные минуты увлечения всегда готов осознать свою нравственную незаконность».
Концепция спектакля – актеры-люди, люди-актеры – ясно передана художником-постановщиком. На первый взгляд покажется, что декорации чересчур минималистичны: стол, два стула, ширма и большая арка. Всё сделано в стиле миниатюры, учитывая то, что за этой передвижной постройкой голая сцена со всеми её техническими принадлежностями. Но двигаясь все дальше и дальше по сюжету, из ниоткуда возникают мельчайшие символические детали. Например, ракушка для суфлёра, из которой постоянно доносится шёпот. Это шёпот Пьеро. Он говорит нам о том, что мы редко принимаем решение сами. В самые ответственные моменты нашей жизни за нас всегда кто-то говорит. Или же младенец-ангел, появляющийся в моменты присутствия Гриши на сцене. Он спускается сверху во втором акте, когда тревога и тоска у Кручининой по сыну усиливается. Ангел будто подсказывает ей, что он уже где-то рядом. Постоянная миниатюра говорит об остановившимся времени, оно на переднем плане, а значит, прямо сейчас, в данную минуту идет игра, как и в жизни. |
Музыкальное сопровождение не играет здесь особой роли. Это не тот случай, когда музыка придаёт глубинный смысл постановке или когда она является отдельным персонажем. Лёгкий музыкальный фон, из-за чего зачастую было ощущение что некоторые сцены оседают.
Как чёрный омут, который стирает ощущение плавного течения и непрерывности.
«В самые ответственные моменты нашей жизни за нас всегда кто-то говорит».